Профессор Ю.В. Верхошанский

НА ПУТИ К НАУЧНОЙ ТЕОРИИ И МЕТОДОЛОГИИ СПОРТИВНОЙ ТРЕНИРОВКИ

 

Продолжение.

Почему остановились часы концепции "периодизации" спортивной тренировки?

Сегодня уже нет смысла анализировать слабости и явные нелепости КПТ. Оставим это для истории и студенческих курсовых работ и главным образом обратим внимание на методологическую и научную несостоятельность этой концепции, с тем чтобы избежать подобного в будущем.

1. Самый серьезный порок КПТ, лишающий ее как теоретического веса, так и практической значимости, заключается в пренебрежении биологическим знанием и научными достижениями в области спорта.

Сегодня уже нет нужды убеждать в необходимости развивать "биологическую составляющую" теории спортивной тренировки, на что уже неоднократно указывалось специалистами. Однако автор КПТ не скрывает своего негативного отношения к биологическому знанию и утверждает, что биологические закономерности не определяют макроструктуры тренировки, "определяют же ее в целом законы, по которым происходит управление спортивной формой". Причем создается впечатление, что он болезненно воспринимает все попытки рассматривать процесс спортивного совершенствования с позиции теории адаптации и признавать приоритет "биологической составляющей" в теории спортивной тренировки. По его мнению, теория адаптации воспринимается всеми непременно "упрощенно", что приводит "к искажению представлений о закономерностях развития спортивной формы и является "биологизацией" и даже "дегуманизацией" теории спорта.

Правда, он иногда делает реверанс в сторону теории адаптации. Он даже демонстрирует свое знакомство с молекулярными механизмами адаптации (в изложении Ф. Меерсона) и не возражает против того, что "дальнейшая разработка принципов теории спортивной тренировки должна все более прочно и последовательно опираться на теорию адаптации организма к физическим нагрузкам, сформировавшуюся в современной физиологии и молекулярной биологии". Он допускает, что "закономерности адаптационных процессов играют определенную роль в организменных перестройках, вызываемых спортивной деятельностью". Но тут же заявляет, что "адаптация всего лишь одна из сторон (граней) процесса продвижения спортсмена к новым достижениям". Не менее важная и ведущая сторона этого процесса заключается в "перестройке адаптивного статуса, складывающегося на определенных этапах".

Теория адаптации должна, по мнению автора КПТ, всего лишь "состыковываться" с теорией тренировки и обосновывать ее принципы; причем "состыковка" теории адаптации и теории тренировки окажется взаимополезной для этих "сфер научного знания". Все подобные рассуждения венчаются, однако, категоричным заявлением, что "приоритетная роль в истолковании процесса спортивного совершенствования и сопряженных с ней феноменов должна принадлежать не теории адаптации, а теории развития".

Чтобы оценить степень методологической и научной глубины КПТ, следует обратить внимание еще на одно обстоятельство. Автор концепции делает довольно странное заявление, что вопрос о том, как "неадаптированный, нетренированный организм при повторных физических нагрузках постепенно превращается в тренированный, долгое время оставался без ответа". Оригинальные исследования в области физиологии спорта, по его мнению, содержат достаточно глубокое описание физиологической картины тренированности, но, оказывается, "не содержат прямого ответа на вопрос о клеточных и молекулярных механизмах и процессах, которые лежат в основе повышения эффективности функционирования организма", и берет на себя труд ответить на этот вопрос.

Он заявляет, что разработанная им и "утвердившаяся в настоящее время система построения тренировки в форме микроциклов нарастающей интенсивности представляет собой эмпирически найденный способ получения оптимального соотношения клеточных структур в функциональных системах организма, ответственного за адаптацию к физическим нагрузкам" (здесь и ниже обратите внимание на лексику автора). Далее утверждается, что циклически построенная тренировка оказалась эффективной не только при адаптации к большим физическим нагрузкам, то также и при развитии "сложных координационных способностей (например, в стрельбе на меткость)". Из этого следует эпохальный вывод, что "взаимосвязь функции и генетического аппарата, через которую нагрузкой управляют соотношением структур, представляет собой универсальный механизм, реализующийся как на уровне нервных центров, так и на уровне исполнительных органов".

Нет смысла продолжать дальнейшее аналитическое исследование подобных наукообразных рассуждений. Приведенных примеров вполне достаточно для того, чтобы убедиться, во-первых, в степени их серьезности, во-вторых, в том, что они ни в коей мере не способствуют ни дальнейшему онаучиванию КПТ, ни тем более реанимации ее былой кратковременной популярности, и, в-третьих, для того, чтобы понять, почему ведущие советские ученые в области физиологии спортивной науки обходили стороной КПТ и не горели желанием "состыковываться" с ней.

Обратим внимание лишь на один момент. Судя по библиографии рассмотренной выше публикации, работы физиологов, которых упоминает автор: Н. Зимкин, А. Крестовников, В. Фарфель, Н. Яковлев, - относятся к 50-м годам. Это означает, что научный багаж автора ограничен соответственно более чем 40-летним сроком давности. Отсюда можно полагать, что если бы он был знаком с работами хотя бы отечественных научных школ (В. Фарфель, Н. Яковлев, А. Виру, Г. Кассиль, С. Летунов), а также с достижениями физиологии и молекулярной биологии в области спорта и их использованием в теории спортивной тренировки, его суждения о "синтезе нуклеиновых кислот и белков" и "системном структурном следе" были бы более осторожны, а заключения о том, что только на основе педагогических принципов тренировки можно оценить реальность рассмотренных в работах Меерсона "клеточных и молекулярных механизмов адаптации к физическим нагрузкам", были бы менее категоричны².

И, наконец, если бы крупнейший специалист в области теории адаптации, приглашенный в качестве соавтора эпохальной работы, призывающей к тесной "состыковке" горы и Магомета, хотя бы вскользь просмотрел этот материал, вряд ли бы он согласился присовокупить к нему свое авторитетное имя.

2. Следствием (и в то же время подтверждением) методологической и научной несостоятельности КПТ является очевидная путаница понятий "закономерности", "принципы", "отправные положения", "принципиальные положения", "закономерные черты" и пр., путаница, вызванная странной и бесперспективной попыткой искать закономерности в опыте построения спортивной тренировки.

Принципы спортивной тренировки - как утверждается - являются "обобщением большого эмпирического материала спорта" и "отражают биологические закономерности адаптации и спортивной тренировки" [там же]. Это довольно странное заявление, поскольку тренировочный процесс пока строится, как известно, в соответствии с субъективными представлениями о его содержании, структуре и последовательности развития во времени, и - как это понятно уже студентам старших курсов ИФК - никаких "закономерностей" (в строго научном смысле этого слова) здесь быть не может. В лучшем случае можно говорить только о каких-то методических правилах организации тренировочного процесса, сформулированных на основе эмпирического опыта, но опять-таки имеющих субъективное происхождение. Закономерности же следует искать в другой - игнорируемой КПТ - области явлений и процессов, имеющих в своей основе объективно необходимые факторы и связи, детерминирующие и активизирующие механизмы их развития, например в процессе адаптации организма к напряженной двигатель ной деятельности, процессе становления спортивного мастерства или процессе морфофункциональной специализации организма в ходе многолетней тренировки.

Логико-умозрительный характер представления о спортивной деятельности, лишенный объективных начал, привел, например, КПТ к утверждению в качестве одной из "основных закономерностей" спортивной тренировки "неразрывную взаимосвязь общей и специальной подготовки спортсмена". Сюда же причисляются подобные, сформулированные не вставая из-за письменного стола "закономерности", как-то: "непрерывность и цикличность тренировочного процесса", "единство постепенности и тенденции к предельным нагрузкам", "волнообразность динамики нагрузки" и пр., в то время как достаточно хорошо известно, что эволюция достижений в большом спорте связана с более глубокими и совершенными, чем это представляется КПТ, принципами трансформации физической работоспособности в двигательные способности, чем педагогическая стимуляция единства общей и специальной физической подготовки, максимизации специальных физических нагрузок и функциональных возможностей организма.

Вполне естественно, что беспринципная путаница с "закономерностями" привела и к очевидной путанице с "принципами" спортивной тренировки. Так, анализ 17 учебников по видам спорта для студентов ИФК позволил обнаружить, что их авторы не видят различий между существующим многоцветием принципов, а именно между принципами советской системы физического воспитания, общепедагогическими и специальными принципами спортивной тренировки, часто сводя их в одну группу принципов спортивной тренировки. Причем "бросается в глаза неоправданное терминологическое разнообразие в их обозначении": одни авторы называют их "принципами спортивной тренировки", другие - "принципами обучения и тренировки", третьи - "закономерностями спортивной тренировки". В конечном итоге выявлено 39 названий подобных принципов.

Таким образом, в связи с отсутствием прочной научной основы КПТ ее понятийный аппарат внутренне противоречив, в значительной части надуман и онаучен. Он не только не может служить эффективным рабочим инструментом организации тренировочного процесса, но и выступает в качестве фактора, сдерживающего развитие представлений о тренировке, искажающего практические принципы построения тренировки и оказывающего плохую услугу подготовке тренерских кадров.

3. Умозрительно-логическая основа КПТ исходила из так называемых фаз становления спортивной формы . Понятие динамики спортивной формы (СФ), как это следует из, было заимствовано у С. Летунова и L. Prokop, одними из первых сформулировавших мысль о том, что в основе совершенствования тренированности спортсмена лежат биологические закономерности, определяющие развитие адаптационного процесса к условиям спортивной деятельности. 

Они выделили три фазы этого процесса: 

а) нарастание тренированности, 

б) спортивная форма, 

в) снижение тренированности (по Летунову) 

   и

а) адаптация, 

б) наивысшая спортивная работоспособность, 

в) ре-адаптация (по Prokop).

Однако создается впечатление, что, не сумев понять и профессионально развить глубокий биологический смысл идеи Летунова и Prokop, автор КПТ не смог подняться выше примитивного "педагогического" толкования сути тренировки. Он ограничился не имеющими под собой никакой серьезной основы разговорами о "закономерностях становления и управления СФ", изменив лишь название ее фаз, и на этой основе пришел к утверждению, что "в фазовости развития СФ заключена самая первая естественная предпосылка периодизации тренировочного процесса". Становление, сохранение и временная утрата СФ происходят в результате "строго определенных тренировочных воздействий, характер которых закономерно меняется в зависимости от фазы развития СФ". Спортивная форма, приобретаемая на той или иной "ступени" спортивного совершенствования, есть состояние оптимальной для данной (и только для данной) ступени готовности. Чтобы двигаться вперед, нужно "сбросить" старую форму и приобрести новую.

Легко видеть, что представление о сути тренировки с позиции "динамики СФ" - всего лишь плоская картина многомерного явления. Подобные рассуждения, которые можно было выдать за научное откровение в 60-е годы, сегодня выглядят весьма наивно. Очевидно, что установка на "приобретение СФ" исключала из поля зрения главное условие прогресса спортивного мастерства - необходимость постоянного повышения функциональных возможностей организма спортсмена. Если, например, атлет будет из года в год входить в СФ и затем "сбрасывать" ее, не заботясь о повышении уровня специфической работоспособности, ни о каком прогрессе не может быть и речи.

Тем не менее понятие СФ было превращено в догмат, своего рода непознаваемую "вещь в себе", ибо, несмотря на нескончаемые разговоры о ее динамике, фазах становления, закономерностях развития, "сбрасывании" и прочем, нигде не было вразумительного объяснения физической (биологической) сущности всех этих таинственных атрибутов. В результате таких теоретизирований автор КПТ остался на уровне 50-х годов и свел прогрессивный для своего времени подход Летунова и Prokop к схоластической и с самого начала лишенной всякой научной основы и перспективы развития КПТ.

Создается, однако, впечатление, что автор КПТ все-таки понимает всю несостоятельность рассмотрения "закономерностей развития СФ как естественного начала периодизации тренировки", но упрямо продолжает игнорировать уже многочисленные работы по адаптации человека к напряженной мышечной деятельности в условиях спорта, результаты изучения закономерностей процесса становления спортивного мастерства и морфофункциональной специализации организма в ходе многолетней тренировки, тенденций в динамике состояния спортсмена в связи с задаваемой тренировочной нагрузкой3, т.е. работы, в которых раскрывается объективная суть, источники, динамика и количественные характеристики развития процесса совершенствования специфической работоспособности спортсмена. Он ищет "соломинку" для спасения потерянного авторитета КПТ и, в частности, заявляет, что наряду с тенденцией хронического наращивания и сохранения высокого уровня тренированности для тренировки закономерна и тенденция периодической (фазовой) смены качественно различных состояний спортсмена. На этом основании автор призывает "отдифференцировать" понятия "спортивная форма" и "тренированность". В итоге такой операции он оставляет за собой право дальнейшего углубления представлений о СФ и бросает, по сути, на произвол судьбы все, что связано с понятием "тренированность". Тем самым он освобождает себя от заботы о таком важнейшем компоненте тренировочного процесса, как повышение моторного потенциала атлета, выступающего в качестве главного условия (фактора) прогресса спортивных результатов в ходе многолетней тренировки, и выбирает близкую ему область (в которой ему нет равных) - область абстрактных рассуждений о СФ. Таким образом, он не только предпочитает сам оставаться в 50-60-х годах, но и, воспевая достоинства понятия СФ, пытается увлечь за собой в далекое прошлое и современных специалистов.

4. Научная и практическая несостоятельность КПТ и базирующихся на ней основ теории спортивной тренировки была, как уже подчеркивалось, заведомо предуготовлена пренебрежением биологическими знаниями и стремлением свести их к "общей педагогике". Бесспорно, "общая педагогика" имеет определенное отношение к теории спортивной тренировки, однако не располагает ни серьезной естественно научной основой, ни объективными количественными критериями своего предмета, ни строгим научным методом, и поэтому теоретико-методологической базой теории спортивной тренировки никак быть не может. Однако "педагогический модус" теории спортивной тренировки открывал широкие возможности для теоретизирования, бездоказательного красноречия и умозрительного конструирования.

Их "научность" по критериям советского времени вполне обеспечивалась рассуждениями о "воспитании коммунистической морали" и о "социально-педагогической организации спортивной деятельности". Однако, как известно, дом на песке не построишь.

Следует отметить, что для усиления "педагогичности" основ спортивной тренировки там вместо развития или совершенствования двигательных способностей, как это всегда было принято среди специалистов, речь идет (вполне серьезно!) о "воспитании" силы или выносливости, "воспитании" быстроты движений или гибкости и пр. Однако это не просто явный нонсенс. Это уже профанация, в которой очевидна аналогия с периодом лысенковщины в советской биологической науке, лидер которой дурачил партийных идеологов того времени подобными же концепциями о "воспитании" растений.

С представлениями о профессиональном мастерстве тренера и его образовательно-научных критериях все было также довольно просто. Оно (мастерство) сводилось не к рекомендации хотя бы минимума научно-профессиональных знаний, а к чисто конъюнктурным заявлениям, например о необходимости выявления общности спортивных интересов (со спортсменом), "совместному переживанию успехов и неудач" и, в конечном счете, к "воспитанию сознательного борца за идеалы коммунизма". Для достижения столь высоких педагогических целей знания биологии, биомеханики, биофизики, физиологии и других естественных наук вовсе не обязательны.

Столь же примитивен и метод "Основ спортивной тренировки" и КПТ. Собственно, целостного и систематизированного изложения метода в соответствующих публикациях нет. Однако по отдельным фрагментам и декларациям нетрудно догадаться, что он (метод) включает в себя так называемые педагогические наблюдения, регистрацию спортивных результатов в отдельных видах спорта, давно устаревший аналитико-синтетический принцип и, наконец, обобщение опыта спортивной практики, который "частично подкрепляется исследовательским материалом и дополняется теоретическими соображениями".

С целью придания наукообразности этим методам утверждается, например, что "для преодоления субъективистских рассуждений о СФ" и составления "корректных представлений о СФ по данным спортивных результатов необходим тщательный вычислительный анализ, не говоря уже о содержательно-логическом". Тщательность такого вычислительного анализа заключается в расчете "достаточно жесткой нижней границы критериальной зоны" спортивных достижений в пределах не ниже чем 1,5-2% отклонений от личного рекордного достижения в циклических и 3-5% - в ациклических скоростно-силовых видах спорта5. Если же атлет показывает результаты ниже этой "критериальной зоны", значит, он не в СФ.

Что касается динамики СФ, то здесь "вычислительный анализ" заключается в проведении кривой через лучшие результаты, выраженные в процентах от высшего достижения. Иллюстрируется этот метод кривыми, "тщательно" проведенными от руки таким образом, как это требовалось для аргументации "закономерностей волнообразности динамики СФ". Причем то, что в момент "наивысшей" СФ большая часть результатов находится ниже границы "критериальной зоны", автор предпочитает не замечать.

Вряд ли стоит сегодня говорить, что ориентация на спортивный результат и скрытую в его волнообразности динамику СФ может сегодня всерьез восприниматься в качестве метода исследования "закономерностей" спортивной тренировки. И хотя автор (здесь надо, наконец, отдать ему должное!) пишет о важности исследования связей "между величиной тренировочных нагрузок и степенью адаптационных перестроек, происходящих в организме", он ни в одной из своих публикаций не приводит ни единого полноценного примера, хотя они уже имеются в достаточном количестве, стоит лишь протянуть руку к книгам и журналам.

В то же время предельно очевидно, что судить о причинах "волнистости" спортивных результатов и, следовательно, СФ, не имея информации о содержании и организации соответствующей тренировочной нагрузки и значимости для спортсмена тех или иных соревнований, и тем более выводить из этого какие-то "закономерности", по меньшей мере наивно. Тем более наивно искать подтверждение пресловутым "пикам СФ" всего лишь на двух примерах выдающихся бегунов - Р. Кларка и Х. Роно, об организации тренировки которых очень мало известно, кроме того, что (видимо, к счастью для них) они ничего не знали о "периодизации" тренировки и "закономерностях управления динамикой СФ".

Определенная слабость методики КПТ заключается в малой научной ценности, низкой информативности и достоверности того фактического материала, из которого черпались основания для обобщений и формулирования принципов и "закономерностей". Это был главным образом анализ неизвестным образом полученных данных об объемах и динамике тренировочных нагрузок, выполняемых спортсменами. Но пока это называлось обобщением практического опыта, такие работы, несомненно, играли важную роль как в дальнейшем развитии сложившихся эмпирических принципов и методики тренировки, так и в активации творческого мышления тренеров. Но как только из этого стали извлекаться "закономерности" построения тренировки, научная значимость следующих из них принципов и рекомендаций сильно приуменьшилась.

Таким образом, приходится, к сожалению, констатировать, что, несмотря на многочисленные заверения в "развернутой фактологической аргументации и технологической конкретизации в виде методических подходов и правил прикладного характера", якобы содержащихся в КПТ, последняя тем не менее не имела никакой сколько-нибудь серьезной экспериментальной основы, ни "фонаря, освещающего дорогу путнику", о котором говорил Фрэнсис Бэкон. В результате концепция "периодизации", задуманная как пособие по тренировке в спорте высших достижений, в конечном итоге превратилась в схоластическую учебную дисциплину, что навсегда отделило ее автора от далеко ушедших вперед науки и практики спорта. Поэтому последующие статьи, рассчитанные на внушение неискушенному читателю представлений об исключительности и универсальности КПТ, уже не имели силы.

5. Серьезная критика со стороны специалистов-практиков, как уже подчеркивалось выше, относится к самой сути КПТ - формальному, механическому дроблению тренировочного процесса на субъективно выделяемые части (всякого рода циклы, этапы, периоды и пр.), в чем, собственно, и заключалась главная идея и смысл "периодизации" тренировки.

Аргумент здесь был очень простой: поскольку спортивное совершенствование не может происходить вне смены фаз приобретения, сохранения и временной утраты СФ, постольку тренировочный процесс должен строиться так, чтобы обеспечивалось оптимальное управление развитием СФ. Отсюда в тренировке выделяются соответствующие периоды: подготовительный, соревновательный и переходный, а организация "макроциклов" тренировки определяется в конечном счете "закономерностями управления развитием СФ". При этом безапелляционно утверждается, что "все остальные формы построения тренировки, как бы они ни казались хороши, неизбежно отомрут, если противоречат объективным закономерностям данного процесса".

Однако подобное дробление, во-первых, имеет мало общего с реальной организацией тренировочного процесса в большинстве видов спорта. Во-вторых, в результате такого дробления не только утрачивается его целостность, объективно обусловленная биологической природой адаптационного процесса, нарушается естественный ход последнего, но и устраняется возможность оптимального управления его развитием, ибо последнее переходит в плоскость произвольного (субъективного) "перебора" различных вариантов построения тренировки на основе метода "проб и ошибок". В подобной ситуации практически возможны десятки вариантов решений, но строгих объективных оснований к выбору оптимального из них КПТ не предлагает ни одного.

Формальное следование "закономерностям становления СФ" привело к искажению представлений о задачах и содержании давно существующих в спорте подготовительного и соревновательного периодов. Прямолинейная логика объяснения их задач (подготовка, затем соревнования) не только мало соответствовала объективной реальности, но и дезориентировала тренеров и ученых, работающих в области спорта.

Так, подготовительный период сводился к "конструированию и выверению СФ" путем напряженной "собственно подготовительной работы". Соревновательный же период предназначался для соревнований и "стабилизации" или "удержания СФ" и состоял из соревновательных и т.н. промежуточных: восстановительно-поддерживающих и восстановительно-подготовительных мезоциклов. Таким образом, в соревновательном периоде тренированность спортсменов лишь реализуется, восстанавливается и поддерживается, но не развивается. Столь примитивное понимание "периодизации", как считают специалисты, далеко не соответствует действительности. На самом деле во многих циклических и игровых видах спорта в течение соревновательного периода достигнутый ранее уровень тренированности не только не поддерживается, но и развивается, и если прислушаться к теории адаптации, то главная задача соревновательного периода как раз и заключается в завершении текущего цикла долговременной адаптации организма к специфическому двигательному режиму и выходе его на новый устойчивый уровень специализированных функциональных возможностей.

Здесь следует также иметь в виду тенденцию к увеличению продолжительности соревновательного периода, числа важных соревнований в году и интенсификацию календаря соревнований, характерную для современного спорта. В частности, в мировом велосипедном спорте продолжительность соревновательного периода достигает 8-8,5 месяца в году. При этом, естественно, подготовительный период не может быть достаточно продолжительным для осуществления "фундаментальной подготовки". Поэтому основное развитие тренированности происходит в течение продолжительного соревновательного периода.
 

 

Предыдущая страница                 Следующая страница