ГЛАВА 14.
Исторія моей жизни.
По всей вероятности, моимъ читателямъ не
безъинтересно услышать кое-что относительно моей жизни и узнать о
ходе моего физическаго развитія.
Я родился 20 іюля 1878 года (по старому
стилю), такъ что по новому летосчисленію— 2 августа 1878 г. Городъ,
въ которомъ я родился, былъ Дерптъ. У меня есть еще братъ и сестра,
оба моложе меня. Мои родители, оба, средняго телосложенія, однако,
мои братъ и сестра располагаютъ более, чемъ средней силой. Мой дедъ
со стороны матери—котораго я, къ тому же, никогда не зналъ, такъ
какъ онъ умеръ, когда мне было три года — представлялся мне всегда,
по разсказамъ, какъ изъ ряда вонъ выходящій человекъ по величине и
силе. Онъ переселился около 60 летъ тому назадъ изъ Швеціи въ Россію.
Моя мать часто разсказываетъ мне, что я очень похожу на своего деда,
съ тою разницей, что онъ былъ крупнее меня, ростомъ въ 6 футовъ.
Насколько я могу припомнить, я съ самаго
моего детства всегда очень увлекался физическими упражненіями и
когда мне было около 8 или 9 летъ, я командовалъ надъ маленькой
арміей моихъ сверстниковъ въ силу того вескаго основанія, что я былъ
самымъ сильнымъ изъ нихъ. Поступивъ къ этому времени въ Дерптское
Реальное Училище, я вскоре обнаружилъ особенное предпочтеніе къ
занятіямъ гимнастикой. При однихъ состязаніяхъ, имевшихъ место въ
1891 году, я выигралъ въ возрасте 14 летъ первый призъ, какъ лучшій
изъ встунившихъ въ состязанія моего возраста —обстоятельство, о
которомъ сообщилъ въ немецкія газеты мой тогдашній учитель, немецъ,
по имени Древесъ. Въ то время мой ростъ былъ 1 метръ 41 сантим., а
весъ—111 фунтовъ и я былъ довольно здоровымъ мальчикомъ. Я былъ
однимъ изъ лучшихъ игроковъ въ городки, лучше всехъ упражнялся и съ
гантелями, могъ прыгать 1.90 метра въ длину и 1.40—въ вышину. Правой
рукой я могъ выжать гантель, весомъ въ 30 фунтовъ 16 разъ, а
левой—даже 21 разъ. Во время одного состязанія въ беге я пробежалъ
разстояніе въ 180 метровъ въ 26 секундъ. Мою склонность къ
физическимъ упражненіямъ я наследовалъ, очевидно, отъ моего деда.
Окончивъ въ 1895 году реальное училище, я
поступилъ въ качестве ученика на одну большую машиностроительную
фабрику въ Ревеле, съ темъ, чтобы впоследствіи стать инженеромъ. Но—человекъ
предполагаетъ, а Богъ располагаетъ.
Къ этому времени я вступилъ въ члены
Ревельскаго Атлетическаго и Велосипеднаго Клуба и съ наибольшимъ
усердіемъ занялся велосипеднымъ спортомъ, при чемъ получилъ за этотъ
родъ спорта несколько призовъ. При наступленіи осени и дурной погоды
я началъ посвящать больше вниманія упражненіямъ съ тяжелыми гирями и
гантелями, при чемъ въ результате этого рвенія оказалось то, что
вскоре я превзошелъ въ въ этой области всехъ моихъ сверстниковъ.
Самымъ любимымъ времяпровожденіемъ въ клубе
было подниманіе тяжелыхъ гирь и борьба. Къ последнему у меня было
сначала мало склонности и поэтому меня часто тогда побеждали при
нашихъ товарищескихъ состязаніяхъ.
Между темъ я значительно выросъ и размеры
частей моего тела въ 1896 году, въ возрасте 18 летъ, были следующіе:
Ростъ...........1 метръ 711/2 см.
Окружность груди......106 см
При полномъ вздохе.....114 см
Бицепсъ при вытянутой руке.....35 см
Бицепсъ въ согнутомъ положеніи ... 38 см
Предплечье.............33 см
У насъ былъ, въ нашемъ клубе, одинъ очень
опытный тренеръ, по имени Андрушкевичъ, служившій на государственной
службе, который давалъ намъ, молодежи, очень полезные советы
относительно ухода и тренировки тела. При одномъ состязаніи,
происходившемъ въ клубе въ это время (осень 1896 года) я обнаружилъ
въ подниманіи тяжестей следующіе результаты:
Правой рукой съ плеча я выжималъ: 145
фунтовъ двенадцать разъ, 155 фунтовъ десять разъ, 198 фунтовъ три
раза и 214 фунтовъ одинъ разъ. Я поднималъ съ полу одной рукой, при
участіи только бицепса, справа —125 фунтовъ и слева—119 фунтовъ.
Въ сентябре 1896 года я познакомился съ
профессіоналомъ-борцомъ Лурихомъ. Онъ былъ лишь немногими годами
старше меня, былъ только годъ профессіоналомъ и въ то время ездилъ
съ неболыной труппой по восточнымъ провинціямъ.
Лурихъ вызывалъ всехъ желающихъ бороться съ
нимъ; многіе изъ нашихъ сочленовъ боролись съ нимъ, но все безъ
исключенія были имъ положены. До того времени у меня не было большой
склонности къ борьбе и я только изредка боролся, занимаясь за то
больше подниманіемъ тяжестей. Темъ не менее, я несколько разъ
боролся съ Лурихомъ, который уже въ то время былъ довольно хорошимъ
борцомъ, хотя, какъ я скоро убедился, не превосходилъ меня по силе.
Конечно, всякій пойметъ, что Луриху не представилось особаго
затрудненія побороть такого, почти вовсе технически не обученнаго
борца, какимъ я тогда былъ; все же одинъ разъ, когда я боролся съ
нимъ публично—это происходило въ Ревельскомъ Офицерскомъ Собраніи,—ему
не удалось положить меня въ первую схватку, а во вторую я выдержалъ
противъ него 17 минутъ.
Я упоминаю объ этомъ моемъ легко понятномъ
пораженіи, которое я потерпелъ вследствіе того, что не имелъ почти
никакого опыта въ борьбе, потому что Лурихъ часто хвастался
впоследствіи темъ, что неоднократно клалъ меня. Съ техъ поръ, въ
теченіе многихъ летъ онъ старательно избегалъ встречи со мною.
Однако, это пораженіе раздражило меня и я началъ часто бороться, въ
результате чего, въ теченіе следующей зимы, положилъ всехъ членовъ
нашего клуба.
Въ феврале 1897 года въ Ревель пріехалъ
одинъ немецкій борецъ, Фрицъ Коницко. Говорили, что онъ положилъ въ
Магдебурге знаменитаго Тома Каннонъ, который въ свое время боролся
несколько разъ съ Карломъ Абсъ и всегда выходилъ победителемъ изъ
этого состязанія. Коницко былъ значительно меньше меня; ростомъ онъ
былъ всего въ 1 м. 68 см. и весилъ около 165 фунтовъ, Такимъ
образомъ, въ общемъ, онъ не представлялъ изъ себя импонирующей
фигуры. Темъ не менее, онъ былъ очень ловкій и обладалъ прямо
невероятной силой рукъ. Эти его качества давали ему возможность
победить, до этого времени, всехъ его противниковъ, а прежде всего и
потому, что ему приходилось иметь дело со слабейшими противниками. Я
былъ единственнымъ изъ любителей, который могъ выдержать борьбу съ
нимъ; мы боролись въ теченіе 10 мин. безъ результата. Спустя немного
времени после этого въ Ревель пріехалъ Владиславъ Пытлясинскій,
известный польскій борецъ, который въ то время находился въ зените
своей славы, и положилъ Коницко. Пытлясинскій легко поборолъ и меня,
и мы научились весьма многому отъ этого выдающагося по технике
борца. Въ следующемъ году онъ первый положилъ въ Париже знаменитаго
турка Кара Ахмеда. Я помню еще, что у насъ былъ тогда изъ ряда вонъ
выходящій по силе школьный учитель изъ окрестностей Ревеля, который
былъ однимъ изъ главныхъ противниковъ Пытлясинскаго. Этотъ учитель
зналъ всего два-три пріема, но ихъ было достаточно, чтобы онъ могъ
побеждать своихъ противниковъ. Одинъ разъ онъ положилъ меня въ семь
минутъ.
Какъ я уже заметилъ, эти пораженія были для
меня весьма поучительны, и я началъ, правда медленно, но за то
настойчиво, совершенствоваться въ борьбе. Прежде всего я значительно
усовершенствовался въ подниманіи тяжестей и улучшиль развитіе своего
тела; въ іюле 1897 года я былъ въ состояніи выжать обеими руками
штангу въ 243 фунта. Въ это же время я побилъ всемірный рекордъ,
правда, который былъ весьма скоро, въ свою очередь побитъ, но
который впоследствіи я опять взялъ, превзойдя его и который съ техъ
поръ уже держу. Скрещенными за спиной руками и при согнутыхъ
коленяхъ я поднималъ гирю въ 171 фунтъ. Далее, я бралъ въ каждую
руку по гире въ 941/2 фунта и однимъ движеніемъ выбрасывалъ ихъ съ
полу на вытянутыя вверхъ руки. Нашъ инструкторъ Андрушкевичъ сделалъ
измеренія моего тела въ декабре 1897 года, при чемъ они были
следующія:
Ростъ.................1,74 м.
Шея.................. 0,45 м
Бицепсъ................0,40 м
...въ согнутомъ состояніи . . . . 0,44 м
Предплечье...............0,32 м
Сгибъ руки..............0,19 м
Объемъ груди въ спокойномъ состояніи . .
1,14 м
...при полн. вздохе......1,17 м
Бедро.................0,60 м
Икра.................0,40 м
Весъ................79 3/4 кг.
Въ декабре 1897 года я развилъ свою силу до
того, что могъ вытолкнуть обеими руками двенадцать разъ штангу въ
216 фунтовъ, вытолкнуть штангу въ 187 фунтовъ семь разъ одной рукой,
вытолкнуть штангу въ 216 фунтовъ одной рукой.
Около этого времени я познакомился съ
однимъ замечательнымъ человекомъ, который оказалъ огромное вліяніе
на мою последующую жизнь. Незначительное поврежденіе руки, которое
произошло при моихъ занятіяхъ въ качестве инженера—тогда я былъ все
еще любителемъ—заставило меня обратиться за советомъ къ врачу. Этотъ
врачъ, очень любезный старичекъ, находился случайно въ обществе
одного выдающагося коллеги, именно д-ра Краевскаго, доктора, который
находился на службе у Его Величества Государя. Этотъ д-ръ Краевскій
былъ основателемъ атлетическаго и велосипеднаго клуба въ
С.-Петербурге, президентомъ котораго былъ Великій Князь Владимиръ
Александровичъ. Среди членовъ этого клуба находилось много
аристократовъ и богатыхъ людей. Д-ръ Краевскій, несмотря на свои 56
летъ, былъ все еще очень подвижный энергичный человекъ и большой
сторонникъ физическаго развитія и подниманія тяжестей. Докторъ,
конечно, посетилъ нашъ клубъ и тотчасъ-же узналъ меня. Когда я
разделся для того, чтобы можно было тщательно изследовать мое
пораненіе, д-ръ Краевскій, вместе съ моимъ собственнымъ врачемъ,
началъ осматривать меня и нашелъ, что за исключеніемъ легкаго
поврежденія руки (небольшая контузія), я былъ совершенно здоровъ.
Д-ръ Краевскій обратилъ вниманіе на мое телосложеніе, которое ему
очень понравилось, и пригласилъ меня посетить его въ Петербурге и
пожить у него, такъ какъ онъ возлагалъ надежды на то, что изъ меня
можетъ выработаться профессіональный борецъ.
Я узналъ отъ него, что онъ тренировалъ
некоторое время и Луриха, и я былъ очень обрадованъ, когда онъ мне
сказалъ, что во мне есть матеріалъ на то, чтобы стать самымъ
сильнымъ человекомъ въ міре.
Подъ вліяніемъ увещаній моихъ товарищей по
клубу, которые усиленно советовали мне воспользоваться предложеніемъ
д-ра Краевскаго, но противъ воли моихъ родителей, отправился весной
1898 года въ Петербургъ. Д-ръ Краевскій холостякъ жилъ въ большомъ
доме на Михайловской площади въ С.-Петербурге. У него была огромная
практика въ лучшихъ кругахъ общества и онъ слылъ милліонеромъ. Я
былъ принятъ весьма гостепріимно въ доме этого покровителя атлетики.
Докторъ относился ко мне, какъ къ родному сыну, и въ теченіе моего
тренированія представилъ въ мое распоряженіе все то, что онъ зналъ
въ деле атлетики. Одна комната въ его доме была украшена портретами
лучшихъ атлетовъ и борцовъ всего света, и если кто-либо изъ нихъ
пріезжалъ въ Петербургъ, онъ приглашалъ его къ себе въ домъ, въ
которомъ все время находили радушное гостепріимство иностранные
атлеты. Д-ръ Краевскій былъ, кроме того, основателемъ частнаго
клуба, въ которомъ еженедельно происходили упражненія съ тяжелымъ
весомъ, гантелями и другими гимнастическими аппаратами и где также
усердно боролись. Въ своей гимнастической зале у д-ра Краевскаго
находились въ громадномъ выборе многочисленныя штанги, гантели,
гири, а также разнаго рода аппараты для развитія силы, словомъ, все,
что нужно атлету при тренированіи. Это была превосходно устроенная
школа физическаго развитія.
Все профессіоналы и борцы, пріезжавшіе въ
С.-Петербургъ, являлись къ д-ру Краевскому и экспонировали свое
искусство въ его гимнастическомъ зале; при этомъ они подвергались
тутъ-же тщательному измеренію, взвешиванію и изследованію. Благодаря
этому д-ръ Краевскій пріобрелъ превосходный матеріалъ и выдающіяся
познанія относительно способностей къ физическому развитію и
различныхъ системъ тренированія.
Примеръ всехъ этихъ атлетовъ действовалъ на
насъ поощряющимъ образомъ. Всякій виделъ свою честь въ томъ, чтобы
показать себя съ наилучшей стороны. Такъ какъ теперь у меня не было
другого занятія, какъ заниматься атлетикой и спать, я началъ делать
быстрые успехи въ пріобретеніи ловкости и силы. Докторъ Краевскій
убеждалъ меня при этомъ не прикасаться ни къ табаку, ни къ алкоголю,
но у меня не было слабости ни къ тому, ни къ другому, такъ что для
меня не было большимъ трудомъ следовать этому совету.
Я пилъ почти исключительно молоко, при чемъ
выпивалъ его въ день около трехъ литровъ, а елъ все, что мне
хотелось; мой аппетитъ былъ всегда превосходнымъ. Я купался
ежедневно съ докторомъ въ его купальномъ помещеніи, представлявшемъ
изъ себя очень большую комнату въ непосредственной близости
гимнастическаго зала. После ванны мы занимались подниманіемъ
тяжестей до техъ поръ, пока не обсыхали; ни одинъ изъ насъ не
пользовался для вытиранія полотенцемъ. Въ январе 1898 г. я
выталкивалъ на вытянутыя вверхъ руки штангу въ 275 фун.; одной
правой рукой я выталкивалъ 243 фунта; лежа на полу на спине, я
выталкивалъ обеіми руками 304 фунта, а немного спустя даже 333
фунта. Съ согнутыми коленами я поднималъ тяжесть въ 180 1/2 фунтовъ—что
въ теченіе многихъ летъ оставалось всемірнымъ рекордомъ, пока я самъ
не побилъ его въ 1902 году, поднявъ 187 фунтовъ.
Въ феврале я сопровождалъ д-ра Краевскаго
въ Москву, где баронъ Кистеръ, другой великій покровитель атлетовъ,
устроилъ для любителей состязаніе въ подниманіи тяжестей. Здесь я
взялъ несколько призовъ; между прочимъ, мне удалось поднять одной
рукой тяжесть въ 2551/2 ф. За это я былъ награжденъ, вскоре по
возвращеніи, золотою медалью, данной мне С.-Петербургскимъ
Атлетическимъ и Велосипеднымъ Клубомъ, членомъ котораго я сделался
къ тому времени.
Тренированіе у д-ра Краевскаго было весьма
разносторонне и я скоро пріобрелъ значительную силу во всехъ частяхъ
своего тела. Кроме того, я тренировался регулярно и въ борьбе;
частыя посещенія профессіональныхъ борцовъ въ доме д-ра Краевскаго
давали часто возможность тренироваться. Къ этому времени президентъ
СПБ-го Атлетическаго и Велосипеднаго Клуба, графъ Рибопьеръ, былъ
возведенъ въ шталмейстеры Его Императорскаго Величества Государя.
Графъ Рибопьеръ сильно интересовался мною и
съ техъ поръ не переставалъ оказывать мне самое любезное вниманіе.
Впоследствіи онъ не разъ оказывалъ мне поддержку, и я обязанъ ему
глубокою благодарностью.
Въ апреле 1898 года мой клубъ организовалъ
состязаніе въ подниманіи тяжестей на званіе чемпіона Россіи, въ
которомъ я получилъ 1-й призъ и смогъ вытолкнуть следующее: обеими
руками я поднялъ 114 кл., т. е. 228 фун., надъ головой на вытянутыхъ
рукахъ; это было только на 1 кл. менее мірового рекорда, побитаго
французомъ Бонномъ, который поднялъ 115 кг.
Я вырывалъ обеими руками. . . . 257 ф.
Правой рукой выталкивалъ..... 231 ф.
Левой » » .... 205 ф.
Выжималъ правой рукой..... 269 ф.
Къ концу апреля этого года въ Петербургъ
пріехалъ знаменитый французскій борецъ Павелъ Понсъ, и я победилъ
этого борца (съ несколько устаревшими пріемами) въ 45 мин. Точно
также я положилъ и Янковскаго, въ 11 минутъ. Возможно, что Понсъ при
этомъ случае не былъ въ хорошей форме, такъ какъ несколько времени
спустя мне пришлось выдержать съ нимъ более упорную борьбу.
Я въ то время былъ въ очень хорошихъ
условіяхъ и продолжалъ регулярно мое тренированіе у д-ра Краевскаго.
Д-ръ Краевскій решилъ теперь выпустить меня на всемірный чемпіонатъ
и чемпіонатъ Европы, который долженъ былъ иметь место въ конце іюля
того года въ Вене, вместе съ выставкою спорта.
Для того, чтобы привыкнуть выступать передъ
большой публикой, я поступилъ, по совету моего учителя, за несколько
недель до этого чемпіоната въ одинъ циркъ въ Риге и выступалъ тамъ
подъ вымышленнымъ именемъ, какъ атлетъ и борецъ. Д-ръ Краевскій,
какъ видно изъ этого, не упустилъ изъ вниманія то замешательство, въ
которое впадаетъ молодой борецъ, впервые выступая передъ
многолюднымъ собраніемъ. Въ Риге я имелъ хорошій успехъ, такъ какъ
въ борьбе я положилъ всехъ моихъ противниковъ. Все же мне многаго
еще недоставало въ технике, хотя я и былъ очень силенъ и
разделывался со всеми моими противниками въ несколько минутъ. Даже
мой былой победитель, вышеуказанный учитель Кальде, долженъ былъ
признать зто, такъ какъ я клалъ этого очень сильнаго борца несколько
разъ подрядъ въ теченіе немногихъ минутъ, чему онъ былъ весьма
удивленъ.
Лучшіе результаты, которыхъ я достигъ по
прошествіи шести месяцевъ моего пребыванія у гостепріимнаго доктора,
были следующіе:
Я выталкивалъ обеими руками штангу въ 306
ф.
Поднималъ до плечъ штангу . . . . въ 361 ф.
Вырывалъ правой рѵкой штангу. . . въ 1971/2
ф. (Міровой рекордъ).
Упражненія эти я проделывалъ частью въ доме
доктора, а частью въ школе верховой езды графа Рибопьера; тяжести,
которыми я упражнялся, каждый разъ подвергались тщательной проверке.
Это наводитъ меня на мысль о забавномъ
случае, при воспоминаніи о которомъ я впоследствіи часто от души
смеялся. Докторъ сшилъ себе въ это время пару новыхъ брюкъ, которые
на немъ такъ хорошо сидели, что и я выразилъ желаніе иметь такіе-же
брюки. На это докторъ ответилъ мне съ улыбкой: «Дорогой мой Георгъ!
Когда вы побьете въ подниманіи рекордъ Сандова (116 килограм. одной
рукой), тогда вы получите такіе брюки». Эти несколько насмешливыя
слова дали мне толчокъ сделать новую попытку поднять 1121/4 килограм.
одной рукой. Это произошло въ частномъ манеже гр. Рибопьера, который
для этой цели былъ обращенъ въ своего рода циркъ. Места для зрителей
были полны лицами изъ высшаго петербургскаго общества. Когда мне
удалось поднять этотъ весъ, д-ръ Краевскій вскочилъ со своего места
и съ энтузіазмомъ замахалъ своей шляпой. Никогда я не забуду его,
какимъ онъ былъ въ этотъ моментъ. Его воодушевленіе и восторгъ при
виде проявленія силы доходили до непостижимости. Но его энтузіазмъ,
казалось, передался всемъ остальнымъ зрителямъ, такъ какъ они одинъ
за другимъ подходили ко мне и поздравляли меня. Затемъ, докторъ
исчезъ на несколько минутъ и вернулся съ обещанными брюками. Я
долженъ сознаться, что въ первый моментъ я больше обрадовался этому
подарку, чемъ той большой золотой медали, которую мне передали
несколько дней спустя за этотъ рекордъ.
Д-ръ Краевскій имелъ, надо сказать, что-то
особенное въ себе—я бы сказалъ мистическое. Что-то въ этомъ человеке
оказывало на людей совершенно особенное вліяніе. Мне часто
приходилось слышать это отъ многихъ: «Мы не знаемъ, какъ это
происходитъ, но какъ только появляется нашъ докторъ—наша сила какъ
будто вырастаетъ». Такое же чувство было и у меня, темъ не менее
меня поразило это у другихъ.
Итакъ, я отправился въ Вену съ д-ромъ
Краевскимъ въ сопровожденіи лучшихъ петербургскихъ
любителей-атлетовъ и среди нихъ на первомъ месте Гвидо Мейера и
Александра фонъ-Шмеллинга. Мы были приняты очень радушно Венскимъ
Атлетическимъ Клубомъ и въ немъ я завязалъ знакомства со многими
первоклассными атлетами и борцами.
Здесь же, я встретился въ первый разъ съ
Вильгельмомъ Тюркъ, выдающимся атлетомъ, которому тогда было уже
почти 40 летъ. Онъ ростомъ почти въ 6 футовъ и веситъ 260 фунтовъ.
Онъ могъ съ помощью одной своей силы поднять на высоту вытянутыхъ
надъ головой рукъ шаровую штангу въ 330 ф., а также могъ поднять
обеими руками две гири, весомъ въ 264 ф., имея въ каждой руке по
гире въ 132 ф. Лучшее, что я могъ показать въ этомъ отношеніи, было
тогда подниманіе 114 ф. въ каждой руке. Однако, въ поднятіи тяжестей
одной рукой, что требуетъ большей ловкости, онъ могъ поднять только
1383/4 ф. противъ моихъ 242 ф.
Я хотелъ бы тутъ-же напомнить, что показать
свои лучшія выполненія при такихъ всемірныхъ состязаніяхъ очень
трудно въ виду того возбужденія, которое вызывается ими. Я могъ
выполнить следующее:
Выталкиваніе шаровой штанги обеими руками
331 ф.
Медленное выжиманіе шаровой штанги обеими
руками...............249 ф.
Медленное выжиманіе шаровой штанги обеими
руками четыре раза..........220 ф.
Въ подниманіи тяжестей я былъ третьимъ,
после Тюрка и Биндера, который былъ также венскимъ атлетомъ.
Впрочемъ, мне казалось, что весь чемпіонатъ былъ такъ организованъ,
чтобы благопріятствовать венцамъ; напримеръ, чрезвычайно сильный
французскій чемпіонъ Пьеръ Боннъ не могъ добыть себе места въ немъ.
Но, съ другой стороны, возможно и то, что венцы тренировадись
совершенно особенным образом и долгое время для спецiальныхъ
упражненій, которыя требовалось исполнить на эти состязанія. Точно
такъ же обстояли дела и со спеціальными тяжестями, напримеръ, съ
такъ называемыми «Bohlig-Hantel». Мой товарищъ по клубу Мейеръ, въ
остальномъ весьма порядочный атлет, не могъ в этом показать ничего
особеннаго; фонъ-Шмеллингъ, гигантъ, ростомъ более 1 м. 93 см.,
боролся ранее со мною и съ Павломъ Понсъ безъ результатовъ въ
теченіе целаго часа и считался лучшимъ борцомъ, чемъ я; здесь же онъ
не выдался ничем и, после того, какъ онъ положилъ Сириля Ветаза,
лучшаго борца Вены, онъ долженъ былъ, вследствіе недоразуменiя съ
жюри, оставить чемиіонать. Таким образомъ, и въ борьбе я былъ
единственной надеждой д-ра Краевскаго. Я былъ въ превосходной форме
и последовательно поборолъ многихъ венских любителей въ очень
короткое время, а именно менее, чемъ въ одну минуту каждаго. Затемъ
мне пришлось сойтись съ баварскимъ чемпіоном Михаилом Гитцлером,
весьма выдающимся борцомъ, но который былъ слишком легокъ для меня.
Я напрягъ всю свою силу и положилъ Гитцлера, после упорнаго
сопротивленія, въ пять минутъ. Съ Бурхгартомъ, который не былъ такъ
хорошъ, мне пришлось проработать всего две минуты.
Таким образомъ, въ борьбе я получилъ первый
приз, званіе чемпіона Европы, великолепную золотую медаль и
роскошный поясъ чемпіона. Д-ръ Краевскій былъ просто вне себя отъ
восторга, и меня поздравляли со всехъ сторонъ. Профессоръ Гюппе, изъ
Праги, былъ однимъ изъ членов жюри въ этомъ чемпіонате. Онъ очень
увлекался атлетикой и былъ такъ любезенъ, что выразилъ мне свое
одобреніе и похвалу. Во время ужина, который былъ данъ клубомъ по
окончаніи чемпіоната, я былъ центромъ особой оваціи и Атлетическій
Клубъ пригласилъ д-ра Краевскаго, Мейера, фонъ-Шмеллинга и меня на
вечеринку.
Къ вечеру следующаго дня мы собрались,
таким образомъ, въ помещеніи клуба и наш старый докторъ первый
приступилъ къ работе. Онъ сталъ выжимать обеими руками много разъ
подрядъ шаровую штангу въ 154 ф., а затемъ совершилъ еще целый рядъ
трудныхъ упражненій. Все были поражены темъ, что такой почтенный
господинъ въ состояніи выполнять подобныя, требующія большой силы,
упражненія. Воодушевленный его примеромъ, я сделалъ следующее: лежа
на спине, я поднялъ черезъ голову на вытянутыя вверхъ руки 3311/2
фунтъ.
На следующій день, по приглашенію одного
изъ судей чемпіоната, г-на Виктора Зильберера, мы совершили
экскурсію въ его летнее местопребываніе на Семмеринге и провели тамъ
время очень пріятно.
Г-нъ Зильбереръ—издатель и редакторъ «Allgemeinen
Sportzeitung» и кроме того, самъ очень усердный спортсменъ.
По возвращеніи нашемъ въ Петербургъ, после
всякаго рода предварительныхъ переговоровъ, мне бросили вызовъ
венецъ Ветаза и Лурихъ защитить полученный мною чемпіонатъ Европы и
бороться съ ними. Д-ръ Краевскій взялъ на себя вести переговоры по
этому поводу; но оба борца ставили такія невозможныя условия, что
борьба не могла состояться. Со своей стороны я нисколько не боялся
борьбы съ ними. Ветаза уже вообще перешелъ черезъ высшій пунктъ
своей славы, а Лурихъ, хотя и былъ очень опытнымъ борцомъ, все же
былъ слабее меня. Я провелъ конецъ года у д-ра Краевскаго и затемъ
въ январе 1899 года выигралъ противъ упорной борьбы противъ 20
противниковъ чемпіонатъ Финляндіи.
Хотя со времени моего перваго большого
успеха въ борьбе я все меньше тренировался въ подниманіи тяжестей,
мне все же удалось тогда, въ январе 1899 года выжать, обеими руками
штангу въ 2793/4 ф.
Между темъ пришло время отбывать мне
воинскую повинность; я былъ зачисленъ въ Преображенскій полкъ
Лейбъ-Гвардіи Его Величества, но по прошествіи пяти месяцевъ былъ
отпущенъ со службы. 16-го мая я боролся, въ до техъ поръ еще въ не
решенномъ матче, съ фонъ-Шмеллингомъ въ манеже графа Рибопьера и
положилъ моего противника въ 25 минутъ при помощи половиннаго
Нельсона (Наlb-Nelson). Этимъ я выигралъ чемпіонатъ Россіи на 1898
годъ. Несколько дней спустя, 19-го мая, я одержалъ новую победу надъ
Шмеллингомъ и съ нею получилъ званіе чемпіона Россіи за 1899 г.
Однимъ словомъ, г-нъ фонъ-Шмеллингъ былъ однимъ изъ моихъ самыхъ
серьезныхъ противниковъ.
Вследъ за темъ я снова тренировался въ
теченіе некотораго времени въ подниманіи тяжестей и сделалъ успехи,
такъ какъ смогъ вырвать обеими руками штангу въ 330 фунтовъ. Однако,
когда я попробовалъ медленно выжать одной рукой тяжесть въ 286 ф., я
повредилъ себе сухожиліе въ правомъ плече, поврежденіе которому
суждено было въ теченіе многихъ последующихъ летъ докучать мне.
Впрочемъ, я не обращалъ особеннаго вниманія на эту непріятную боль и
сталъ тренироваться ко всемірному чемпіонату, который долженъ былъ
иметь место въ Париже въ сентябре. Къ тому времени я уже твердо
решил стать профессіональнымъ борцомъ. Хотя моя рука еще не вполне
поправилась, я все же поехалъ въ Парижъ и принялъ участіе въ
чемпіонате.
Списокъ участниковъ этого состязанія былъ
следующій: Шарль Ле-Менье (Франція), Генрихъ Пешонъ (Франція),
Франсуа Ле-Фарнье (Швейцарія), Луаръ дитъ Партосъ, Трилла
Ле-Савуайаръ, Капитенъ Ле-Паризьенъ, Луи Шаппъ (все изъ Франціи),
Феріалъ Маріусъ (тоже), Генрихъ Альфонсъ (Швейцарія), Ниманнъ (Германія),
Камиллусъ Эверстенъ (Данія), Піетро Далъмассо (Италія), Баркенъ
Ле-Деменажеръ, Жакавайль, Эдгаръ Жоли (Франція), Дэво (Бельгія),
Диркъ ванъ-денъ-Бергъ (Голландія), Рауль Ле-Бушеръ, Раймондъ Френкъ,
Викторъ Дельмасъ, Готье Ле-Бретонъ, Леонъ Ле-Жутеръ, Эмабль де
Ла-Кальметтъ, Жанъ Ле-Марсене, Эдуардъ Робинъ, Жаксъ Ле-Туро,
Генрихъ Лоранжъ, Робинэ, Лоранъ Ле-Букеруа, Констанъ Ле-Буше,
Пейруссъ, Шарль Пуарэ, Поль ІІонсъ (все изъ Франціи), Бонери
Доменико (Италія), Штаркъ (Герма-вія), Фенглеръ (Германія), Алисъ
Амба (Африка), Эберлэ (Германія), Кара Ахмедъ (Турція) и, наконецъ
Миллеръ (Германія).
Моимъ первымъ противникомъ былъ довольно
средній борецъ Луаръ, по прозванію Портосъ. Я положилъ его въ 18
секундъ. Вторымъ, съ кемъ мне пришлось бороться, былъ французъ съ
юга, по имени Робинэ, борецъ съ очень хорошей техникой и
пользовавшійся тогда порядочной известностью. Быть можетъ, вполне
естественно, что публика встречаетъ сначала съ некоторымъ
недоверіемъ иностранныхъ, еще неизвестных борцовъ. Я еще не былъ
тогда хорошо знакомъ большой публике, и поэтому неудивительно, что я
возбудилъ всеобщее изумленіе, положивъ популярнаго Робинэ всего въ 4
минуты. Робинэ былъ слишкомъ хорошій спортсменъ, чтобы отнести это
свое пораженіе на счетъ случая, и когда его спрашивали, силенъ ли я,
отвечалъ: «Его гриффы прямо железныя, а ужъ если онъ сведетъ
противника въ партеръ, то дело пропало». Въ это самое время публика
стала называть меня «русскимъ львомъ».
На следующій день после борьбы съ Робинэ, я
отправился тренироваться въ гимнастическое заведеніе Пiаза на улице
Фобургъ С.-Денисъ. При этомъ случае я вывихнулъ себе плечо,
тренируясь съ французскимъ борцомъ Леономъ Дюмонтъ, отчего моя
правая рука долгое время была какъ бы разслабленной. Г-нъ Піаза
лечилъ меня горячими и холодными обливаніями, а также и
электричествомъ, но безъ особаго успеха.
Среди міра борцовъ долгое время было
обыкновеніе ставить на пути начинающихъ борцовъ, которые обещали въ
свое время сделаться опасными противниками, всякаго рода препятствія
и темъ помешать имъ въ их новомъ призваніи. Мне самому какъ то
говорили: «Начинающіе борцы, которые кажутся опасными, должны быть
часто и основательно положены, чтобы мы избавились отъ нихъ».
Этого рода политику разделялъ третій борецъ,
съ которымъ мне было назначено бороться, одинъ изъ лучшихъ
французскихъ борцовъ, именно ловкій Эмабль де Ла-Кальметтъ. Этотъ
атлетъ, какъ я скоро открылъ, былъ далеко не такъ силенъ, какъ я, но
что касается техники, то онъ во многомъ превосходилъ меня,
обстоятельство, которое делало моимъ долгомъ быть очень осторожyымъ
съ нимъ, такъ какъ технически совершенный борецъ гораздо опаснее,
чемъ такой, который обладаетъ только силой. Здесь никогда нельзя
быть уверенвымъ противъ неожиданностей, и здесь никогда неизвестно,
что подобный борецъ сделаетъ въ следующій моментъ. Темъ не менее, я
положилъ Эмабля въ 47 минутъ и многому научился въ эту борьбу. На
следующій день на сцене появился Лоранъ Ле-Бокеруа, очень сильный и
ловкій борецъ. До этого времени я не думалъ, чтобы такой
корпулентный мужчина онъ весилъ более 250 ф.—могъ быть такимъ
проворнымъ и ловкимъ. Лоранъ былъ очень опытенъ въ своей профессiи,
такъ какъ онъ былъ борцомъ уже более 15 летъ, и принимая во вниманіе,
что я боролся всего 15 месяцевъ, казалось, у меня не могло быть
никакихъ видовъ на победу. По силе я былъ равенъ французу, если и не
превосходилъ его, и поэтому я решилъ быть весьма настороже съ нимъ и
не дать ему случая опрокинуть меня. Мы боролись 30 минутъ, после
чего наша борьба была объявленной недавшей результатовъ.
После этой последней борьбы слабость въ
моей руке причиняла мне сильное раздраженіе, такъ что я решилъ выйти
изъ чемпіоната; къ тому же мой французскій врачъ, лечившій меня,
посоветовалъ мне избегать всякаго напряженія въ теченіе следующихъ
12-ти месяцевъ. Я искренно сожалею теперь, что я не послушался этого
совета.
Я поборолся еще раза два и затемъ вернулся
домой, чтобы заняться леченіемъ моей руки, при чемъ еще 6 месяцевъ
лечилъ ее электричествомъ. Я почти склоненъ думать, что это мне
более вредило, чемъ помогало. Темъ не менее, я сталъ поправляться
мало по малу, и въ мае 1900 г. началъ снова упражняться съ тяжелымъ
весомъ.
Со свойственной юности необдуманностью я
началъ снова поднимать тяжелыя штанги, и при одной попытке
установить новый міровой рекордъ, снова повредилъ себе только что
было поправившуюся руку. Д-ръ Краевскій сталъ серьезно
предостерегать меня, и я, внявъ этимъ предостереженіямъ, решилъ
избегать въ последующемъ подобныхъ упражненій.
Въ іюле 1900 года въ Москве происходило
состязаніе въ борьбе. Здесь я въ первый разъ выступилъ, въ Россіи,
какъ профессіональный борецъ. Чемпіонатъ длился 40 дней; мое
жалованіе было 1250 руб. въ месяцъ. Мы боролись на два приза: на
званіе чемпіона С.-Петербурга и чемпіона Москвы. Такъ какъ я
заслужилъ оба, то получилъ, кроме званія чемпіона и моего жалованія,
еще 2000 руб. въ качестве приза. При этомъ случае я положилъ, какъ
Ла-Кальметта, такъ и Петрова. Далее я поборолъ въ пять минутъ
проворнаго какъ угорь молодого бельгійца Констана Ле-Бушеръ.
Болгаринъ Петровъ уже тогда обнаруживалъ чрезвычайную силу. Констанъ
былъ въ высшей степени подвижнымъ и ловкимъ, и казалось, не ожидалъ
встретить во мне серьезнаго противника. Онъ потомъ говорилъ, что
слышалъ, что я хотя и очень силенъ, за то весьма неловкій. После
того, какъ я победилъ Констана, французскіе борцы выставили противъ
меня Пейрусса. Этотъ борецъ былъ до невероятности силенъ, но не
отличался уверенностью въ себе, такъ что едва мы начали борьбу, онъ,
такъ сказать, самъ легъ къ великому удивленію своихъ
соотечественниковъ, которые уже разсчитывали на его победу. Моя
вторая схватка съ нимъ продолжалась всего 7 секундъ. После Пейрусса
я победилъ страшно сильнаго казака, по имени Михайловъ, котораго я
бросилъ въ 10 минутъ. Въ то время, какъ нашъ чемпіонатъ все еще
продолжался, въ Вене открылось новое состязаніе въ борьбе. Къ
сожаленію, я записался туда слишкомъ поздно и достигъ Вены тогда,
когда уже шли заключительныя борьбы. Мой старый соперникъ Павелъ
Понсъ получилъ первый призъ, Кара Ахмедъ, выдающійся турецкій борецъ,
былъ вторымъ и толстый Лоранъ—третьимъ. Ни Понсъ, ни турокъ не имели
охоты померяться силами со мною. Очевидно, у нихъ не было желанія
рисковать только что добытыми победными лаврами. Одинъ только
добродушный Лоранъ предоставилъ себя въ мое распоряженіе. Вследъ за
темъ я все же боролся съ однимъ страшно толстымъ испанцемъ, по имени
Корелья, и положилъ его въ 29 секундъ. Большихъ усилій мне стоилъ
голландецъ Диркъ ванъ-деръ-Бергъ, атлетъ очень хорошаго сложенія.
Ванъ-деръ-Бергъ ограничился оборонительнымъ положеніемъ и
разсчитывалъ только на то, что я сделаю какой-либо промахъ, все же,
въ конце концовъ, я положилъ его въ 22 минуты. Я нашел гораздо более
покладистаго противника въ немце Фенглере, который казался очень
добродушнымъ, но передъ борьбой требовалъ всякаго рода условій.
Когда мы начали съ нимъ борьбу, я скоро заметилъ, что онъ ничего
такъ не желалъ, как положить меня. Тутъ я сталъ все более убеждаться
въ томъ, что для одержанія победы надо обладать не только силой, но
прежде всего и разсчетомъ и тактикой. Я бросил Фенглера въ 26 минутъ.
На следующій день я боролся съ соглашающимся на все Лораномъ
Ле-Бокеруа. Мы проборолись въ красивой, оживлевной схватке, при чемъ
французъ ясно далъ понять, что онъ не питаетъ надежды побороть мевя,
такъ какъ по прошествіи часа онъ отказался отъ борьбы. Въ начале
сентября я отправился въ Дрезденъ, чтобы принять участіе въ
небольшомъ состязаніи въ борьбе. Я былъ главной притягательной силой
этого состязавія и боролся почти ежедневно съ 3—5 противниками,
которыхъ почти всехъ я побеждалъ въ очень короткое время: напри-меръ:
Гамбуржца Винцера въ 7 минутъ. Австрійца
Бурггарта въ 6 минутъ. Обоихъ братьевъ Эмиліо и Джіовани Райцевичъ
въ 6 минутъ, всехъ въ одинъ вечеръ. Въ другой разъ, я поборолъ
Фенглера и Коницко почти въ три минуты. Далее, въ Дрездене я
встретился съ очень толстымъ и тяжелымъ, борцомъ Себастьяномъ
Миллеръ. Этотъ человекъ весилъ почти 350 ф. и былъ довольно силенъ;
все же я бросилъ его въ три минуты, и непосредственно вследъ за темъ
я положилъ очень ловкаго, но легковеснаго борца Гамбье въ 5 минутъ и
баварца Гитцлера въ 23 минуты. Гитцлеръ къ этому времени порядкомъ
усовершенствовался. Само собою разумеется, я получилъ въ Дрездене
первый призъ.
Изъ Дрездена я отправился въ Хемницъ. Здесь
были ангажированы следующіе борцы: Гамбье, Гоферъ, Себастьянъ
Миллеръ, Коницко, Бюиссонъ, Гитцлеръ, Виклеръ, Джіовани и Эмиліо
Райцевичъ, Росснеръ, Петри, Оскаръ Улихъ, Бурггартъ, Дириксъ и я
самъ. Здесь я встретилъ въ первый разъ моего соперника Луриха. Какъ
это нередко случается, въ это самое время борьба открылась и въ
другомъ месте, для конкурренціи съ нами, и туда былъ приглашенъ
Лурихъ и еще несколько менее известныхъ борцовъ. Лурихъ ходилъ
повсюду и хвастался, что не разъ съ легкостью клалъ меня. Его
импрессаріо представлялъ его публике, какъ самаго сильнаго человека
на свете «непобедимаго борца».
Хотя по правилу я никогда не занимаюсь
импровизированными вызовами, все же въ данномъ случае я не могъ
удержаться отъ того, чтобы не вызвать Луриха, темъ более, что онъ не
прекращалъ этихъ выходокъ противъ меня лично. Такимъ образомъ, въ
одинъ вечеръ мы отправились, Гитцлеръ и я—это было 17 сентября—въ
театръ, где боролся Лурихъ и предложили ему поборотьси съ нами. Хотя
Лурихъ еще раньше и объявилъ, что онъ готовъ бороться со всякимъ,
будь то любитель или профессіоналъ, наше предложеніе не было принято
на томъ основаніи, что «непобедимый» согласился бороться уже съ
достаточным числомъ противниковъ, чтобы обременить себя еще новыми.
Темъ не менее, со сцены было объявлено, что въ следующую среду Лурихъ будетъ бороться съ Гаккеншмидтомъ. Въ
условленный вечеръ мы были съ точностью на нашихъ местахъ; однако,
заметили, что Лурихъ былъ уже занятъ съ двумя противниками. Одного
изъ нихъ, который, казалось, и понятія не имелъ о борьбе, онъ
бросилъ менее, чемъ въ одну минуту. Затемъ онъ приготовился
поступить такимъ-же образомъ со своимъ вторымъ противникомъ, какъ
вдругъ этотъ последній бросился со сцены и закричалъ: «Тамъ внизу
сидитъ Гаккеншмидтъ; онъ можетъ занять мое место, такъ какъ я
чувствую себя не особенно хорошо».
Подъ несмолкаемое одобреніе толпы я вышелъ
на сцену, чтобы начать борьбу съ Лурихомъ. Однако, «непобедимый»
лишь только заметилъ меня, побледнелъ и скрылся за кулисами.
Несмотря на многократныя требованія, онъ не тронулся съ места и не
выступилъ противъ меня. Газета «Chemnitzer Allgemeine Zeitung»
поместила по этому поводу следующую заметку въ своемъ номере отъ 21
сентября 1900 года:
«Какъ нашимъ читателямъ известно, несколько
дней тому назадъ въ «Mosell-Saal» выступилъ г. Георгъ Лурихъ,
который самъ называетъ себя чемпіономъ-алтлетомъ и самымъ сильнымъ
человекомъ въ міре. Въ добавленіе къ своему несколько хвастливому
утвержденію онъ объявилъ вызовъ всемъ борцамъ света, любителямъ и
профессіоналамъ. Въ понедельникъ вечеромъ его вызвалъ Георгъ
Гаккеншмидтъ, который въ настоящее время участвуетъ въ борьбе,
происходящей въ помещеніи Купеческаго общества, и этотъ матчъ
долженъ былъ состояться въ среду вечеромъ. Известіе объ этомъ быстро
распространилось въ спортивныхъ кругахъ Хемница съ темъ следствіемъ,
что въ указанный вечеръ въ Мозелль-театре негде было упасть яблоку.
Все ожидали съ величайшимъ нетерпеніемъ начала этой борьбы. Поэтому
легко представить себе разочарованіе зрителей, когда Лурихъ появился
на сцене въ сопровожденіи г-на Глейзнера изъ Борна и другого
господина, личность котораго неизвества, и вследъ за темъ началъ
бороться съ первымъ. Положить борца, подобнаго Глейзнеру, было,
конечно, для Луриха детской игрой. Второй борецъ уступилъ свою
очередь Гаккеншмидту, вызовъ котораго былъ данъ еще въ понедельникъ,
и который поэтому имелъ право бороться съ Лурихомъ первымъ. Но въ
этотъ моментъ занавесъ былъ внезапно опущенъ, при невообразимыхъ
протестахъ публики и крикахъ, вроде: «выходите», «надуватель», «плутъ»
и т. д. Отъ свистковъ и топота ногъ въ зале стоялъ адскій шумъ. Все
это было направлено противъ «непобедимаго» Луриха, который, какъ
намъ удалось узнать, и въ другихъ городахъ былъ причиной подобныхъ
скандаловъ. Напримеръ, въ Эльберфельде интернаціональный чемпіонатъ
былъ разстроен въ силу подобнаго же маневра со стороны Луриха.
Старанія дирекціи Мозелль-театра побудить Луриха къ этой борьбе
также не увевчались успехомъ. Въ виду всего этого, Луриху будетъ
разрешено снова выступать лишь после того, какъ онъ померится силами
съ Гаккеншмидтомъ. Этотъ последній каждый вечеръ готовъ къ борьбе».
На следующее утро Лурихъ уехалъ изъ Хемница.
Изъ Хемница я отправился въ Буда-Пештъ, где
начался чемпіонатъ борьбы 24 сентября. Изъ его участ-никовъ я назову
здесь следующихъ: Кара Ахмедъ, Гитцлеръ, Лассертель, Джіовани,
Райцевичъ, Эмабль де Ла-Кальметтъ и Бурггардтъ.
Однимъ изъ первыхъ моихъ противниковъ былъ
Робинэ, который пользовался большой любовыо будапештской публики. Я
положилъ француза въ 8 минутъ; затемъ я победилъ Альберта де-Пари,
очень ловкаго борца, въ 5 минутъ, немца Вебера въ 2 минуты, Эмабля
де Ла-Кальметтъ въ 25 минутъ, Ванъ-денъ-Берга въ 24 минуты. Самой
трудной была борьба съ туркомъ Кара Ахмедомъ, для победы надъ
которымъ мне понадобилось целыхъ 3 часа. Никогда, покуда я живъ, я
не забуду, что произошло тогда. Вся публика встала какъ одинъ
человекъ и громовые апплодисменты наполнили все зданіе. Меня высоко
подняли, взяли на руки и съ тріумфомъ понесли по зале, при чемъ со
всехъ сторонъ на меня сыпались цветы. Целые четверть часа носили
меня по улицамъ, подобно победоносному генералу, обнимали меня и
целовали. Я могу удостоверить, что я былъ страшно радъ, когда мне,
наконецъ, удалось скрыться въ тишине моей уборной. Никогда, даже и
въ Париже, мне не приходидось быть предметомъ подобной аваціи.
Поэтому я не такъ то легко могу забыть венгерцевъ.
Результаты чемпіоната были следующіе: я
получилъ первый призъ и, кроме моего жалованья, еще 1500 кронъ;
вторымъ былъ Кара Ахмедъ; третьимъ— Диркъ Ванъ-денъ-Бергъ;
четвертымъ — Эмабль де Ла-Кальметтъ.
Мы покинули гостепріимные стогны Буда-Пешта
и затемъ я выигралъ первый призъ за борьбу въ Граце, въ Штейвмарке.
Впрочемъ, это состязаніе не имело большого значенія. Въ Граце мне
пришлось бороться съ немецкимъ атлетомъ Рассо, который былъ
чрезвычайно сильнымъ человекомъ, но вовсе не борцомъ. Я положилъ его
чисто и гладко въ 5 минутъ къ великому удивленію слабыхъ жителей
Граца, которые считали Рассо настоящимъ Геркулесомъ.
Къ концу октября я получилъ первый призъ въ
Нюренберге, после чего я возвратился въ Петербургъ, такъ какъ моя
рука вследствіе сильнаго напряженія стала снова почти никуда
негодной. После восьминедельнаго отдыха, во время котораго моя рука
была подвергнута тщатедьному леченію, мое честолюбіе погнало меня въ
Парижъ, где я думалъ побороться съ Понсомъ, Бокеруа, Констаномъ,
Ванъ-денъ-Бергомъ и Эмаблемъ. Я победилъ Эмабля дважды, одинъ разъ
въ 34 минуты и другой разъ въ 17 минутъ. Ванъ-денъ-Берга я бросилъ
въ 25 и въ 3 минуты. Съ Констаномъ моя первая схватка продолжалась
часъ и безъ результатовъ; затемъ мы боролись съ нимъ 21/4 часа, при
чемъ я былъ объявленъ победителемъ. Понсъ уклонился отъ встречи со
мною. Что касается Бокеруа, то онъ, зная, что я страдалъ сильной
инфлюенцой, попробовалъ счастья со мною. Я все же поборолъ его въ 20
минутъ; затемъ боролись, несмотря на мое болезненное состояніе и
вопреки совету врача, еще часъ и безъ результатовъ. Въ конце вечера
я началъ третью схватку съ неутомимымъ Лораномъ. Вследствіе
лихорадки, почти потерявъ сознаніе, я легъ после 23-хъ минутной
борьбы на бра-руле француза. Это было, строго говоря, первое
пораженіе, которое я потерпелъ въ моей профессіональной карьере.
Только что я оправился отъ болезни, какъ
былъ снова ангажированъ въ Гамбургъ. Изъ ангажированныхъ туда же
борцовъ, я назову следующихъ: берлинца Макса Нитше, берлинца В.
Штренге; англичанъ Тома Клэтонъ и Джо Карроль; французовъ Морэ,
Пейрусса; голландцевъ Ланда и Диркъ Ванъ-денъ-Берга; бельгійцевъ
Піетро Ле-Бельжъ, Констанъ Ле-Бушеръ, Жериссенъ, Клеманъ Ле-Террасье,
Дирикисъ; немцевъ Зауреръ, Веберъ, Земмель, Олерсъ, Бау, Гитцлеръ,
Леммерсъ, Винцеръ, Веллингъ; итальянца Джіовани Райцевичъ; русскаго
Луриха; австрійца Крейндль; датчанина Педерсена, знаменитаго Эберлэ,
чемпіона Германіи, а также турокъ Хали Абали, Хассанъ Омеръ и Кара
Мустафа.
Я боролся съ некоторыми неважными борцами;
положилъ Штейермаркца Ороди въ 10 секундъ, Леммерца въ менее чем 2
минуты, Беллинга—въ менее чемъ 20 минутъ, Педерсена—въ 20 мин.,—Ванъ-денъ-Берга
также въ короткое время. После этого я сошелся съ Генрихомъ Эберлэ,
очень сильнымъ и ловкимъ борцомъ; однако, онъ отказался отъ борьбы
после 20 минутъ. Это очень не понравилось зрителямъ и дало поводъ къ
дикому безпорядку. Пришлось обратиться къ полиціи, которая положила
конецъ всему чемпіонату. Такимъ образомъ, нам не оставалось ничего
другого, какъ отправиться по домамъ, что я, въ конце концовъ, и
сделалъ, безъ того чтобы побороться съ Хали Адали, который слылъ
тогда лучшимъ борцомъ Турціи.
14-го марта 1901 года мне пришлось пережить
тя,желый ударъ; я получилъ телеграмму съ сообщеніемъ, что д-ръ
Краевскій умеръ; еще незадолго передъ темъ я виделъ его вполне
здоровымъ. Уже после я услышалъ, что онъ упалъ на мосту на Фонтанке,
около Невскаго проспекта, и сломалъ себе ногу. Вследствіе этого
паденія и последовавшаго затемъ апоплексическаго удара, он вскоре
умеръ.
Какъ все русскіе атлеты, и я пролилъ много
слезъ о смерти этого великодушнаго человека. Въ немъ я потерялъ
друга, который въ то же время былъ для меня вторымъ отцомъ.
Къ концу марта этого года въ Петербурге
снова открылся чемпіонатъ борьбы. Среди другихъ я победилъ здесь
сильнаго и очень ловкаго француза Лассартесса въ 20 минутъ, и
Петрова, съ помощью бра-руле, даже въ 7 минутъ и получилъ темъ
самымъ первый призъ.
Къ Пасхе этого года (1901) началась борьба
на званіе всемірнаго чемпіона въ Вене. Этотъ чемпіонатъ я считаю
самымъ значительнымъ изъ выигранвыхъ мною; никогда до техъ поръ и
никогда после этого не собиралось вместе такъ много выдающихся
борцовъ. Въ немъ участвовали: изъ Германіи—Якобъ Кохъ, Генрихъ
Эберлэ, Штаркъ, Акса, Мизбахъ и Гитцлеръ; изъ Бельгіи—Омеръ
де-Бульонъ и Клеманъ Ле-Терасье; изъ Голландiи—Диркъ Ванъ-денъ-Бергъ;
изъ Италіи—Джіовани Райцевичъ и Фишни; изъ Турціи—Кара Ахмедъ,
Халиль Адали и Коордъ Дерелли; изъ Франціи—Поль Понсъ, Лоранъ
Ле-Бокеруа и Эмабль де Ла-Кальметтъ; изъ Даніи—Педерсенъ; нзъ
Амерйки—Джонъ Пинингъ; изъ Австріи—Френцель, Шпореръ, Крейндль и
Шпрехтъ. Далее тутъ боролось множество второклассныхъ борцовъ. Среди
прочихъ, я победилъ здесь Омера де-Бульонъ, превосходнаго
бельгійскаго борца, въ 9 минутъ, Гитцлера въ 12 минутъ. Это было
здесь, где маленькій, но проворный Гитцлеръ вызвалъ всеобщее
удивленіе, положивъ гигантскаго роста турка Халиль Адали (который
ростомъ былъ въ 1,88 м. и весилъ около 265 ф.) въ 11/2 минуты,
великолепнымъ пріемомъ захвата руки. Точно такъ же это было здесь,
где я познакомился съ Кохомъ, который, по моему мненію, лучшій
немецкій борецъ изо всехъ, кого я знаю. Онъ былъ тогда очень силенъ
и ловокъ, но въ Вене не имелъ большого успеха, такъ какъ не былъ въ
своей лучшей форме. Я бросилъ его въ 20 минутъ. Я слышалъ много объ
американскомъ борце Пининге, который, въ виду предстоявшей ему
поездки въ Англію, старался обратить на себя вниманіе темъ, что
вызвалъ меня бороться. Хотя онъ и довольно ловкій борецъ, у него все
же недостаетъ силы и поэтому онъ въ Вене ничего не могъ сделать.
Понсъ, Адали, Лоранъ и я были для него слишкомъ хороши. Я положилъ
Пининга въ 31 секунду. Бокеруа былъ мною побежденъ въ 41 минуту, а
Понсъ, несмотря на упорное сопротивленіе,— въ 79 минутъ. Мне
пришлось выдержать упорную борьбу с этимъ французомъ, который
ростомъ въ 1 м. 95 см. и весить почти 240 ф., моя победа была
покрыта громовыми рукоплесканіями. Турокъ Халиль Адали, котораго я
считалъ тогда самымъ лучшимъ изъ моихъ противниковъ, былъ еще
сильнее Понса. Онъ обладалъ чудовищной силой и колоссальной
устойчивостью, но я былъ въ очень хорошей форме и въ первый день
боролся съ нимъ (въ теченіе 1 ч. 18 м.) безрезультатно. На следующій
день турокъ долженъ былъ преклониться предо много после 40-минутной
борьбы. Во всякомъ случае, я не провелъ даромъ этотъ день и такъ
обработалъ турка, что онъ былъ совершенно деморализованъ. Конечные
результаты чемпіоната были следующіе: 1. Гаккеншмидтъ, 2. Халиль
Адали, 3. Понсъ и т. д.
Изъ Вены я отправился въ Штеттинъ, где я
получилъ первый призъ въ небольшомъ чемпіонате. Въ середине мая въ
Берлине происходилъ большой чемпіонатъ борьбы, на который было
ангажировано много выдающихся борцовъ. Чемпіонатъ былъ разделенъ на
два класса, одинъ для легковесныхъ борцовъ (до 85 килограм.), другой
для тяжеловесныхъ (более 85 килограм.). Само собою разумеется, мне
не пришлось бороться при этомъ случае съ Лурихомъ, такъ какъ онъ
весилъ немного менее 85 килограммовъ. Я былъ несколько удивленъ,
когда мне пришлось видеть, какъ онъ боролся съ Пинингомъ, котораго
въ Вене я положилъ въ 31 секунду, а онъ при этомъ случае два раза по
часу боролся съ нимъ и безрезультатно.
Я спова положилъ Коха, на этотъ разъ въ 7
минутъ, и несколько другихъ берлинскихъ борцовъ въ несколько секундъ,
но въ схватке съ Педерсеномъ, съ которымъ я боролся по особо
выраженному желанію дирекціи, я боролся безъ результатовъ въ теченіе
2-хъ часовъ. Въ виду того, что чемпіонатъ окончился, лучшіе борцы,
между ними Петровъ, Гитцлеръ, Поль, Понсъ, Педерсонъ и я,
отправились съ труппой въ берлинскій Метрополь-Театръ. Здесь я
положилъ Гитцлера въ 24 минуты, Петрова въ 31 минуту, Педерсена въ
29 минутъ. Немецкім борецъ Поль, который, въ конце концовъ, был
вторымъ и вместе со мною и Понсомъ въ числе выигравшихъ призы, былъ
для меня новымъ противникомъ. Поль былъ очень силенъ и ловокъ;
напримеръ, онъ положилъ Педерсена въ 3 минуты. Я победилъ его въ 13
минутъ, после того, какъ накануне мы проборолись безрезультатно час.
Журналъ «Sport im Bild» сообщалъ объ этой борьбе, въ которой Поля
считали весьма серьезнымъ противникомъ для меня, следующимъ образомъ:
«Въ решительной борьбе между Гаккеншмидтомъ и Полемъ заметно было съ
самаго начала, что Гаккеншмидтъ употребляетъ все свои старанія на
то, чтобы возможно скорее решить борьбу. Все снова и снова онъ
схватывалъ съ неодолимой силой Поля, стараясь перевести его въ
партеръ, что ему, наконецъ—во всякомъ случае, ценою невероятнаго
напряженія—и удалось. Сделавъ это, русскій борецъ отдохнулъ моментъ,
чтобы набраться силы. Вследъ за темъ последовала внезапная и
реиштельная ceinture decote съ левой стороны, жертвой которой Поль
чуть было не сделался. Гаккеншмидтъ одной рукой рванулъ его такъ,
что тотъ почти упалъ на спину. Затемъ последовали одинъ-два
ramassements, при чемъ русскій прижалъ голову своего противника къ
полу, затемъ опять ceinture, которая, однако, на этотъ разъ не
привело къ желаемому результату. Борьба продолжалась уже почти 13
минутъ, какъ Гаккеншмидтъ применилъ пріемъ, которымъ онъ такъ часто
съ успехомъ пользуется. Левой рукой онъ рванулъ Поля такъ энергично,
что последній, несмотря на свой большой весъ (110 килограм.), упалъ
на оба плеча. Общій характеръ всей борьбы, въ которой Гаккеншмидтъ
все время велъ нападеніе, а Поль занялъ оборонительную позицію,
показываетъ ясно, что русскій борецъ въ силе далеко превосходитъ
своего противника».
Вследъ за темъ я боролся съ Понсомъ,
который, впрочемъ, скоро отказался отъ борьбы; после того, какъ онъ
дважды былъ на краю пораженія, у него оказалась поврежденной рука,
что препятствовало дальнейшему продолженію борьбы. Подъ
оглушительныя рукоплесканія я получилъ первый призъ и громадный
лавровый венокъ.
Въ Берлине я провелъ время оченъ пріятно и
познакомился тамъ со знаменитымъ скульпторомъ, профессоромъ
Рейнольдомъ Бегасъ, который просилъ меня быть его моделью для «Скованнаго
Прометея». Профессоръ Бегасъ, которому на видъ едва можно было дать
его 70 летъ, очень интересовался борьбой и почти каждый день
посещалъ наши состязанія.
Затемъ я возвратился на родину, чтобы
отдохнутъ, и при этомъ снова занялся основательнымъ леченіемъ моей
руки; лучше всего мне помогали холодные души. Размеры моего бицепса,
которые за то время значительно уменьшились, снова увеличились, а.
также и весъ мой возросъ почти на 20 фунтовъ. По прошествіи 3-хъ
месяцевъ, въ октябре 1901 года, я былъ снова въ состояніи
участвовать въ борьбе, имевшей место въ Москве. Я былъ въ
великолепной форме и среди другихъ положилъ Лассартесса въ 7 минутъ,
Гитцлера въ 21 минуту и молодого француза Рауля Ле-Буше, очень
сильнаго, тяжелаго и искуснаго борца, в 1,88 м. ростомъ и весомъ
около 250 фунтовъ—въ 23 минуты, несмотря на его яростное
сопротивленіе. Далее, я бросилъ пять хорошихъ московскихъ любителей
въ 7 минутъ. Это последнее я вскоре повторилъ— въ конце октября—въ
Мюнхене, где я положилъ пять борцовъ, также въ 7 минутъ. Здесь же я
бросилъ, въ числе другихъ, Бурггарта (Австрія) въ 6 минутъ, Кассино
(Франція) въ 30 секундъ, Гитцлера въ 23 минуты, Роделя въ 27 секундъ,
Блэтона-Мюнхенца въ 21/2 минуты, Эйгеманна (Эльберфельдъ) въ менее
чемъ 1 минуту, француза Маршанъ въ 2 минуты и, наконецъ, Коха въ 25
минутъ. Теперь мне пришлось во второй разъ бороться съ чемпіономъ
Германіи Эберлэ, который теперь былъ въ лучшей форме, чемъ въ былое
время въ Гамбурге. Я приготовился къ продолжительной борьбе, въ
ожиданіи, что Эберлэ займет оборонительное положеніе. Къ моему
изумленію, онъ началъ вести наступленіе. Я скоро далъ ему
возможность сделать захватъ сзади, а затемъ, когда я прижалъ его
руку, онъ потерялъ равновесіе, упалъ и ужъ скоро былъ мною положенъ
на плечи. Вся борьба, къ удивленію всехъ, а прежде всего самого
Эберлэ, продолжалась всего 5 минутъ.
На следующій день я отправился съ другими
борцами въ гости къ некоему Гансу, очень популярной въ Мюнхене
личности. Въ былые годы онъ объездилъ весь светъ въ качестве
Геркулеса и, напримеръ, не имелъ себе равныхъ въ подниманіи тяжестей
однимъ пальцемъ. Теперь этотъ славный малый опустился до роли
хозяина кабачка. Въ своемъ погребе он имелъ целый музей громадныхъ
каменьевъ, бочекъ и различныхъ тяжестей, надъ которыми онъ
предложилъ намъ показать свое искусство. Прямо ради шутки я поднялъ
одной рукой камень, къ которому было привязано еще несколько другихъ
тяжестей, все вместе весило 660 фунтовъ.
Въ сентябре въ Эльберфедьде происходило
неболъшое состязаніе, изъ котораго я съ легкостью вышелъ первымъ
победителемъ.
30-го ноября 1901 года открылся въ «Casino
de Paris» во французской столице всемірный чемпіонатъ борьбы. Я
записался, и еще до начала его положилъ, не в счетъ дела, 5
профессіональныхъ борцовъ, всехъ вместе въ 6 минутъ. Въ этомъ
чемпіонате принимали участіе 130 борцовъ. Среди остальныхъ, я
бросилъ Маріо въ 3 минуты и Бюиссона въ З1/2 минуты. Моимъ первымъ
серьезнымъ противникомъ былъ Александръ изъ Марселя, большой и
тяжелый, но недостаточно ловкій борец, котораго я положилъ, после
упорной борьбы въ 20 минутъ. Съ Омеромъ де-Бульонъ, который былъ въ
отличной форме, я проборолся часъ безъ результатовъ, но на следующій
день победилъ его въ 20 минутъ.
Далее, я положилъ Коха въ 20 минутъ, Мориса
Гамбье въ 2 минуты, Эмиля Вервэ въ 6 минутъ, француза Рауля Ле-Буше
въ 21 мин.
Напоследокъ я сошелся, въ последніе дни
чемпіоната, со знаменитымъ бельгійцемъ Констаномъ Ле-Буше.
Какъ разъ въ этотъ вечеръ я былъ въ
особенно хорошей форме и холодный, какъ ледъ. Вскоре после начала
схватки мне удалось сделать хорошій захватъ и я положилъ бельгійца,
ко всеобщему изумленію, почти въ 8 минутъ. Это было 19 декабря 1901
года. Мне сделали грандіозную овацію, а газеты посвятили мне целые
столбцы.
27-го декабря я боролся еще разъ съ
Констаномъ и после упорной борьбы снова выигралъ победу. Конечные
результаты этого чемпіоната были следующіе: 1-й призъ, две золотыя
медали и 3000 франковъ, Гаккеншмидтъ; одну медаль я получилъ за
победу надъ всеми четырьмя чемпіонами легкаго веса, другую—за победу
надъ тяжеловесными; 2-й призъ, золотая и серебряная медаль и 1750
франковъ—Констанъ Ле-Буше; 3-й призъ, 700 фр., Омеръ де-Бульонъ; 4-й
призъ, 450 франковъ, Рауль Ле-Буше; 5-й призъ, 300 франковъ,
Гитцлеръ; 6-й призъ, 200 франковъ, Эмиль Вервэ.
Около середины января я началъ замечать,
что мне уже давно бы пора воспользоваться приглашеніемъ одного
известнаго тренера Зиберта, жившаго въ городе Альслебенъ, въ виду
того, что мое здоровье сильно пострадало при чрезвычайномъ
напряженіи, связанномъ съ чемпіонатомъ. Мой весъ, напримеръ, сильно
сбавился.
Въ Альслебене, небольшомъ тихомъ
провинціальномъ городке, мои нервы могли найти себе должное
успокоеніе. Вся борьба надоела мне до чертиковъ: ведь я боролся
долгое время безъ перерывовъ, и еще поспевал съ одного чемпіоната на
другой.
Мне было на время довольно борьбы, темъ
более, что моя рука съ каждымъ днемъ болела все больше.
Въ Зиберте я нашелъ человека съ большимъ
опытомъ и скоро очень подружился съ нимъ. Онъ настоятельно
советовалъ мне воздержаться отъ борьбы до техъ поръ, пока здоровье
не вернется ко мне. Благодаря спокойствію и тщательному уходу, я
сталъ поправляться чрезвычайно быстро, и мало-по-малу, подъ
руководствомъ Зиберта, началъ снова упражняться съ тяжелымъ весомъ и
гантелями.
27-го января 1902 года я установилъ новый
міровой рекордъ, поднявъ за спиной при согнутыхъ коленяхъ тяжесть въ
187 фунтовъ. Немного спустя я прыгнулъ на пари, со связанными ногами
100 разъ черезъ столъ. Однимъ словомъ, мой прежній упадокъ силъ
сменился полной жизнерадостностью и силой.
Въ теченіе моего пребыванія у Зиберта я
установилъ следующіе міровые рекорды:
1. Подниманіе 110 фунтовъ съ согнутыми
коленями—50 разъ.
2. 901/4 фунтовъ справа и 891/8 фунтовъ
слева, съ вытянутыми руками, одновременно держать въ стороны. Это
упражненіе я впоследствіи улучшилъ, доведя весъ до 110 и 100 фунтовъ.
Около этого времени я получилъ письмо отъ
моего покровителя, графа Рибопьера изъ С.-Петербурга, въ котором онъ
мне советовалъ начать переговоры съ г-номъ Дельмеръ въ Брюсселе. Я
уже имелъ однажды ангажементъ у Дельмера на чемпіонатъ въ Бельгіи,
но не могъ сдержать контракта по болезни. Теперь я написалъ Дельмеру,
мы скоро сговорились, и я покинулъ, въ полномъ здоровье и силе,
гостепрiимный дом Зиберта, снова готовый душой и сердцем бороться.
